Я ничуть не погрешу против истины, если назову группу Возвращение одной из интереснейших отечественных фолк-рок-формаций. Этот коллектив под предводительством Сергея Каннуникова существует уже почти 20 лет, и всё это время исполняет максимально наполненную смыслами, идеями и духом музыку на стыке фолка, рока и авторской, бардовской песни. Сам Сергей говорит, что ориентируется в своём творчестве, прежде всего на думающих, неленивых людей, которые могут искать, анализировать, видеть скрытые аллюзии и понимать сложные метафоры. Именно таким – сложным, многослойным и полным метафор выходит в итоге и материал Возвращения, за что его ценят и любят слушатели, ну а название актуального лонгплея однозначно указывает на то, что на этот раз ребята задумали копнуть куда-то в ещё более серьёзные области, чем раньше.
Узнаваемый голос Сергея, широкий разброс народных и других (околонародных) этно-инструментов, акустический перезвон гитары и потрясающая атмосфера подлинности всегда отличали релизы этой группы, но сейчас все звуки стали ещё звонче, объёмнее, сильнее, в то время, как рок-составляющая оказалась сведена к минимуму, а вместо неё на первый план вышел меланхоличный, слегка экспериментальный материал в духе Инны Желанной и её Farlandes. Именно такая ассоциация приходит на ум, когда слышишь открывающую диск “Уходил По Ягоды” с колоритными, чуть ли не еврейскими мотивами в духе OrphanedLandи потрясающей атмосферой исконной русской глубинки и писаний её интеллигентных знатоков в лице Пришвина, Паустовского и Фета. Характерной для них мистики всегда было вдоволь у Возвращения.
По-фолковому печальные и раздольные, по-джазовому сложные и по-роковому прямосердечные элементы переплетаются в “Кукле”, а в голосе вокалиста вдруг слышится что-то от непримиримого певца печали Константина Никольского. Глубокие, без преувеличения философские тексты заставляют следить за развитием сюжета с максимальным вниманием и пиететом, не отвлекаясь и не перебивая. Именно с таким настроением я слушал в далёком 1995 году на кассете альбом Никольского “Я бреду по бездорожью”, прослушал три раза подряд, глубоко вздохнул, кивнул в знак полного согласия и отложил в сторону. Не “до лучших времён”, а до той поры, когда дозрею и смогу воспринять не только умом, но и сердцем. В своё время я прожил тот альбом, вернулся к нему и принял его от и до, но до той поры прошло немало лет. Это я к тому, что до “Глубины” Возвращения тоже нужно дозреть, дорасти, выстрадать это понимание.
У меня были кое-какие свои причины начать прослушивание рецензируемого CD не с начала, а с третьего трека “Айно”, и это был просто восторг. Перед нами удивительная пьеса с призывным припевом в звательном славянском падеже и продирающей до самых глубин жутковатой историей. Как тут не вспомнить огненные слова Бердяева: “трагичнее неразделённой любви может быть только любовь, которую невозможно разделить”. Стилизация под народную старину и древность удаются у Сергея Каннуникова настолько удачно, что порой кажутся сильнее и глубже этой самой аутентичной исторической былинности: тоньше, чище, мудрее, выше. И в десятый раз переслушивая “Айно”, я вновь поймал себя на мысли, что безмерно желал бы, чтобы русская народная музыка была похожа на эту композицию Возвращения.
“К милой Айно муж приплывал,
Ей в лицо глядел из воды,
Да о чём-то долго молчал, бил плавником.
Ничего опять не сказал,
Лишь исчез за камнем седым,
Видно приберёг слова на потом”
(с) Возвращение – “Айно”
Явные влияния витиеватой гитарной техники позднего Калугина в “Фиоленте” переходят в напевные сказочные флажолеты “Гончара”, а затем раскрываются прекрасным цветком в эпично-повествовательной титульной вещи. Кажется, что у этой светлой печали нет ни конца, ни края, а дойти до дна в этой заводи просто нереально – дна просто нет. Вот так нырнёшь, будешь плыть тысячу лет, а вынырнешь с обратной стороны Земли в устье какой-нибудь никому неведомой монгольской речушки. Слова сильны и подобраны словно бисер – складно, плотно, разнолико и со сквозным узором смысла, который играет оттенками и плотной нитью врезается не только в сознание, но и в подсознание, как будто вплавляется в клеммы разума и меняет что-то в настройках личности, мировоззрения, мировосприятия. Вот уж действительно “перемена ума”, “метанойя”, как говорят греки и ортодоксы-каноники.
"Мне не будет трудно уходить,
Знаешь что, такая глубина....
В ней моё созвездие кружит
И ты одна"
(с) Возвращение - "Глубина"
Светлая ненавязчивая грусть “Песни Сердца” уже не претендует на перетолкование Булгакова с его манихейскими спекуляциями на тему жизненного пути Иешуа, но содержит в себе не меньше смыслов и скрытых литературно-исторических аллюзий (даже на самой поверхности без труда будет обнаружена вшитая в обшивку идея “Москва – третий Рим”), а “Алые Паруса”, возможно, снова напомнит кому-то Оргию Праведников, в то время, как “Караван” и “На Далёком Острове” явно отсылают слушателя куда-то в сторону советских саундтреков и таких фэнтезийных групп, как Айрэ и Саруман, хотя Возвращение явно куда глубже, серьёзнее и аутентичнее. “Песни Птицы” фрагментарно имеет сходство даже с Blackmore’sNight, а финальная “Обыкновенное Чудо” – это просто чудо. Обыкновенное чудо. Эта балладно-повествовательная композиция без особых претензий в то же время слушается очень проникновенно и пронзительно, ясно и правдиво.
По большому счёту, Возвращение – это на самом деле утяжелённая авторская песня, которую укрепили рок-квадратом, добавив предварительно особый распев, широкий набор народных инструментов и характерные “фолковые” тексты. В составе коллектива давно участвуют очень сильные и самобытные, а что также интересно, востребованные, инструменталисты, а особая харизма самого Сергея довершает дело и делает их композиции ещё более яркими и в то же время глубокими. Возвращение не та группа, у которой что-то может быть случайно или просто так, а новейший диск можно считать самым сильным, важным и целостным воплощением всех характерных “фишек” команды на сегодняшний день, и великолепно изданный в виде четырёхполосного дигипака физический диск только подтверждает данное утверждение.
Алексей “Astarte Eel” Иринеев
Теги: Vozvraschenie, Sergey Kanunnikov, album Glubina, Deep, folk-rock
